Время для жизни [СИ] - taramans
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Иван! — смеясь, сказала Кира, — это болезни — детские, взрослые ими не болеют!
— А кто сказал, что мы с Ильей взрослые? Я вот — умишком слаб, по разуму — дитя дитем; Илья же — по жизни из детства не вышел. Наивный, совестливый, чуткий, как… как собака спаниель, вот!
Но Илья все же сходил к своим знакомым, и принес гитару. Правда, сыграв пару композиций, которые Косов «в упор» не узнал, передал гитару ему:
— Давай, Иван! У тебя лучше получится, да и практика тебе нужна!
Косов, находясь в прекрасном расположении духа, «дал»! Сначала спел «Шмеля», потом «Гитару». Народу понравилось, даже с соседних столиков ему похлопали.
— Ваня! Спой «Глаза», ну пожалуйста! — протянула Зина.
— Только за поцелуй!
— Ну что — прямо здесь, что ли, целовать? Имей совесть!
Он спел и «Глаза», и в «Шумном зале ресторана». Даже краем глаза видел, что несколько пар танцевали под «Глаза» на помосте веранды.
— Очень хорошо спел! Даже лучше Калошина! — похоже Зина немного… окосела.
— Ну… лучше, не лучше… но спел и правда — неплохо! — задумчиво произнес Илья, — я же говорил, у него неплохой голос!
— Парень! А спой что-нибудь… такое…, - окликнули его от соседнего столика.
Он посмотрел. «Ага… похоже кто-то из урок. Но — серьезный, не босяк. И морда незнакомая».
— Следующая песня звучит для моей девушки, Зины! — та встрепенулась, уселась ровно, и кивнула налево-направо, юморно представляясь.
Зачем он запел этот явный блатняк, Иван объяснить себе не мог:
— На этом скоке я сорвал немалый куш,
И лег на дно, покуда не утихнет шухер.
И заповедная непуганая глушь,
Меня узнала, как геолога Андрюху.
Может это натура Чибиса его так подвела в это момент?
Люди слушали. Причем слушали все, и простые, и явные интеллигенты. Ну да, в России интеллигенция всегда испытывала тягу ко всему блатному, тихо попискивая от восторга. Достаточно было посмотреть — кто сидел в зале на концертах того же «Лесоповала», Новикова или Танича.
Особенно ему удавались припевы. Как там с душой тянул Трофим:
— Судьба моя — змеюка подколодная!
Ужалит в тот момент, когда ее не ждешь.
Пусть я играл крапленою колодою –
Пропал, ей Богу, ни за грош!
Ему хлопали. А этот бродяга, протянув: «Все зло в них, в бабах!», и лихо замахнул стопарь.
Потом Иван глянул на подругу Виктора:
— А эта песня звучит для всех Татьян:
— Ее глаза небесно-васильковые притягивали взгляды как магнит…
Зиночка выразила недовольство после окончания:
— Чего это я буфетчица вдруг?
— Ну… там же она не буфетчица, а агент под прикрытием! Понимать надо!
— И чего это ты ей, этой старушке, песни вдруг поешь? — уже шипя в ухо, и пощипывая за бок.
«Так… надо завязывать это представление!»
— А пойдемте на карусель?
На карусели было здорово! Сиденья были на двоих, и они кружились с Зиночкой. Он обнимал ее одной рукой, а другой — делал вид, что все пытается поправить подол ее платья, который бессовестно задирался от порывов ветра! Она смеялась, и на ее щечках были явственно видны ямочки! А когда она запрокидывала голову, ее шея… как же хотелось ее поцеловать!
«Ах какие у нее все же ножки! Да в чулочках!»
Спасибо карусели и за то, что хмель выдуло под ноль!
«Что-то я расслабился… как бы не в перебор!».
И это сразу стало ясно — когда Сергей, вроде бы со скуки, предложил ему прыгнуть с вышки. Парашютная вышка была видно со всех сторон в парке. На вид — метров тридцать, не меньше, а то и все пятьдесят. Периодически, было видно, как парашют скользил вниз по тросу с новым желающим.
— На слабо берешь? Врешь — не возьмешь! Пошли!
Девушки забеспокоились, решили отговорить их:
— Сергей! Ну ты то — понятно. У тебя этих прыжков с парашютом уже больше двух десятков! А если Иван ноги переломает? Ну что вы затеяли? — это Кира.
Зина смотрела, чуть прикусив нижнюю губу, и молчала. Может это и послужило последним толчком к тому, что Иван, коротко бросил «белокурой бестии»:
— Пошли…
Но уже на стадии подъема на вышку, у него мелькнула мысль:
«А вот на кой хрен мне это надо?». И сам себе ответил: «Теперь уже и правда — надо! Назад уже никак!».
Наверху изрядно поддувало. Иван старался с равнодушным видом озирать окрестности. «А красиво — если отсюда смотреть!».
Инструктор коротко глянул на Сергея:
— Сколько прыжков?
— Двадцать два, — улыбнулся тот.
Инструктор коротко кивнул, и повернулся к Ивану. Осмотрел Косова:
— Ну хоть у кого-то обувь нормальная, — это выпускающий про его берцы, — значит так… Не ссы, все будет путем! Здесь лететь-то секунд пять, ну семь — край. Запомни — ноги держишь вместе, чуть согнув в коленях. Понятно? Ну все… ждем.
Он посмотрел, как парашют подняли наверх, потом — как Сергей сноровисто одел и затянул на себе ремни подвесной. Инструктор, тем ни менее, все тщательно проверил.
— Готов? Пошел!
Глядя на ускользающий вниз купол, Иван хмыкнул про себя:
— Да и правда, чего тут сложного-то?
Но вниз смотреть почему-то… не хотелось! Пересилив себя, он нашел взглядом стайку их компании и помахал рукой. Потом перевел взгляд и стал смотреть вдаль.
— А ты — ничё так…, - ухмыльнулся инструктор.
— Да какой там… ничё. Девушки наши внизу стоят, вот и вынужден… «ничё так».
Инструктор засмеялся:
— Да, если девушки, то — понятно.
Закрывая обзор вперед, на тросе подняли вверх купол парашюта.
— Так… Давай, одевай ремни, — парень помог ему нацепить на себя сбрую, — ну… готов?
— Сейчас… погоди, — Иван сделал несколько энергичных вздохов, вентилируя легкие, на секунду сосредоточился, вспрыснул в себя злость.
— Готов!
— Пошел!
— Джеронимо!!!
Зачем он это заорал, он и сам не мог понять! Наверное, он закрыл глаза на секунду, потому как, когда открыл — земля была опасно близка. Дух перехватило. Только в последнюю секунду он вспомнил: «Ноги!». Потом — удар по ногам, и он мягко повалился на бок.
«Ф-у-у-ухх! На куй этого Сережу!».
Попытался подняться, но в правую ногу кольнуло. Не сильно, но ощутимо! Блядь такая! И ведь знал, и сказали ему там, наверху, а вот все равно — не сгруппировался и про ноги забыл! «Пенёк!».
Он все же поднялся, и принялся отстегивать ремни. К нему подбежал Сергей, Кира и Зиночка.
— Ты как? Нормально? — Сергей
